А этому скверному инжиру, который так плох, что его нельзя есть, – говорит Господь, – Я уподоблю Цедекию, царя Иудеи, его приближенных и уцелевших горожан Иерусалима, независимо от того, останутся ли они в этой стране или поселятся в Египте.
А этому скверному инжиру, который так плох, что его нельзя есть, – говорит Вечный, – Я уподоблю Цедекию, царя Иудеи, его приближённых и уцелевших горожан Иерусалима, независимо от того, останутся ли они в этой стране или поселятся в Египте.
А этому скверному инжиру, который так плох, что его нельзя есть, – говорит Вечный, – Я уподоблю Цедекию, царя Иудеи, его приближённых и уцелевших горожан Иерусалима, независимо от того, останутся ли они в этой стране или поселятся в Египте.
А этому скверному инжиру, который так плох, что его нельзя есть, – говорит Вечный, – Я уподоблю Цедекию, царя Иудеи, его приближённых и уцелевших горожан Иерусалима, независимо от того, останутся ли они в этой стране или поселятся в Египте.
Но Седекия, царь Иудеи, будет подобен тем фигам, которые есть нельзя. Он, его слуги и люди, которые остались в Иерусалиме, и те, которые живут в Египте, будут словно гнилые фиги.
А о худых смоквах, которых и есть нельзя по негодности [их], так говорит Господь: таким Я сделаю Седекию, царя Иудейского, и князей его и прочих Иерусалимлян, остающихся в земле сей и живущих в земле Египетской;